Отец погиб под Ржевом в 1942 году, маму репрессировали в 1947 году, самом голодном из послевоенных лет. В февральский серый вечер разлила бабушка нам с сестрой по последней поварешке “мурцовки” и, тяжело роняя слова, сказала, как приговор: “Все дети, больше не могу! Идите в детский дом: Государство вам пропасть не даст, а мне уж что Бог определит!” (“Мурцовка” – похлебка из телячьей шкуры, об которую мы недавно вытирали ноги.) Государство пропасть не даст! Невольно воскресают в памяти эти слова, глядя на старания теперешнего государства переложить заботы о сиротах на плечи граждан. Меня коробит от дешовой рекламы: “Приемный ребенок может стать родным!” Такое может прийти в голову только тому, кто не имеет малейшего представления о психике ребенка. Не лгите себе, господа! Приемный ребенок никогда не станет родным, если хоть на 1% будет знать кем он рожден. Кровное родство – это особый орган, которому наука еще не нашла определение. Если человеку отсекли руку – новая не вырастет. Так и сиротство: осиротел, значит покалечен, значит должен жить в новом качестве, равном инвалидности. Человек с ограниченными возможностями и человек с ущербной судьбой страдают одинаково: один физически, другой – душевно. Как знать, что больней? Не случайно же люди, на долго оторванные судьбой друг от друга, при встречах через много лет плачут слезами радости и никогда потом уже не расстаются. Удочерить (а вернее приручить) меня тоже пробовали, но я знала, что где-то у меня есть мать и родные, я ждала. Мне было за 20 лет, казалось бы мать уже не нужна. Я боялась, что не узнаю ее и никаких чувств к ней не испытаю. Но едва она вышла из вагона, какая-то неведомая сила швырнула нас друг к другу в объятья, и уж наплакались мы всласть за все 12 лет разлуки! Это был зов родной крови. Надо сказать, что ни в годы войны, ни в послевоенное время удочерение и усыновление не культивировалось: сирот растило государство. Общественное воспитание не было пустым звуком, и Родина-мать действительно была матерью. Формирование личности, охрана здоровья, образование, чувство локтя и патриотизма закладывалось в детских домах, о международном усыновлении не было тогда и речи. Я пережила пять руководителей государства, но ни при одном из них этот вопрос не возникал, тем более так остро. Помню, какая масштабная акция охватила весь Советский Союз по поводу невозвращения на родную землю детей эвакуированных из оккупационных зон в Америку. По каким причинам Америка не захотела их отдавать, не помню, но митинги протеста, многотысячные обращения к правительству Америки (от детей в первую очередь) шли не только из СССР, но и за рубежом под лозунгом: “У них есть Родина!” Всем детским домом мы мастерили “голубей мира” и писали на их крыльях обращения к президенту Америки. Я писала: ”Позор Америке!”, “Дети страны Советов, мы с вами!” А на одном голубе написала: “Трумэн, Вы вор! Верните наших детей, они не ваши!” Сергей Михалков, автор “Гимна Советского Союза”, написал тогда пьесу “У них есть Родина”, которая вошла в репертуар почти всех драмтеатров и драматических кружков. Тогда и родилась дошедшая до наших дней песня: “Сейчас по Нью-Йорку холодному, а может быть по Лондону, а может быть по Мюнхену бродит он смоленский мальчишка Иван…” Нынешние политики преподносят как великое благо международное усыновление – этакий барский жест благодетеля обнищавшему соседу. Даже льготы предоставляет своим усыновителям в уплате налогов. Кое-что и русским чиновникам перепадает на бедность от его щедрот. А по большому счету (не побоюсь этого слова) Россия скатилась до работорговли. Чем иным можно назвать лишение права беззащитного ребенка быть гражданином того государства, в котором он рожден, лишением собственного имени, места рождения, родного языка, привычного образа жизни, друзей, еды и даже родных могил. Кто он тогда, если не раб? Вещь? Много лет у меня хранится письмо, даже чернила выцвели, история его такова. Росла в Соликамской школе-интернат красивая девченка Лиза Касаткина, сиротка. В начале 2000-х годов занесло в наши края известную тогда аферистку Надежду Фратти, промышлявшую набором детей для международного усыновления, Лиза ей понравилась. Соликамская администрация в момент состряпала ее удочерение каким-то иностранцам, хотя были и соликамские претенденты. Едва Лизу увезли, как пришло письмо из деревни: “Милая Лизочка, как я по тебе соскучился!” – писал ей старший брат, оставшийся у тетки. А всего у нее трое братьев. Обещала зав. отделом опеки и попечительства госпажа Собянина отыскать Лизу, связать ее с братьями, да, видать слабо. При удочерении Лизе дали другое имя, сменили название места рождения, с тем, чтоб никогода не смогли ее найти братья, когда вырастут. Будет ли у Лизы возможность вернуться к родным корням? Где она теперь? Жива ли? Это меня, послевоенную вокзальную шпану, дочь “врага народа”мое государство не сплавило за бугор и не спихнуло на чужого дядю. Это мне моя Родина – СССР дала три образования: среднее, средне-специальное и высшее; обеспечила бесплатным жильем и знаниями по пяти специальностям. Это меня, детдомовскую она сделала лучшей спортсменкой страны; научила писать стихи и рассказы, которые уже в 4-х конкурсах признаны лучшими. Это Шимолинский детский дом Алтайского края сделал из меня не только советскую гражданку, но и хозяйку, и мать. Вранье, что из детских домов дети выходят неприспособленные. Они уходят в жизнь с тем багажом, которым их обеспечили: нет плохих учеников, есть плохие учителя. И в первую очередь те, которые вместо того, чтобы думать как сохранить детям кровную семью, ломают головы над “Законом Димы Яковлева”: отдавать или не отдавать сирот Америке? Много ли вы, господа, видели приемных американских детей в российских семьях? “Законом Димы Яковлева” детей сделали заложниками политических игр. Не продешевите, господа! Иностранное усыновление – это позор! Худший чем тот, когда бросают детей проститутки, малолетки и доченьки новых русских. Российских детей должны вырастить на той земле, на которой родились! У них есть Родина, оплаченная кровью поколений их дедов и прадедов. Опомнитесь, господа! Поберегите слезы своего поколения, чтобы было чем окропить ваши могилы.

Правозащитник Ольга Сухова

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.