Царской династией Романовых россиян донимали весь прошлый год. Как бы документальные, почти научные дискуссии на телеэкранах, соответствующая (бесплатная для посетителей) выставка, кочующая по большим городам… Демократическая власть отмечала четырёхсотлетие Романовых-самодержцев с таким холуйским усердием, словно за это можно получить прибавку к жалованию или даже орден из рук государя-императора. Особенно рьяно рекламировали «царя-мученика», Николая Последнего. Золотой-де был человек, душою непрерывно болел за народ российский! Да только совсем недалеко другая памятная дата: сто десять лет январскому расстрелу 1905 года. Числа девятого, или, по новому, двадцать второго, состоялась встреча народа российского, верноподданных Николая II, с отборными войсками его императорского величества. Священник (православный) Гапон убедил питерских рабочих пойти к государю-императору со смиренной просьбой, с петицией. Умолять отца отечества приглядеться к тяжёлой жизни большей части населения, пожалеть людей и, говоря современным языком, принять меры. Гапон был хорошим агитатором. Жизнь трудящихся и правда тяжка, да и вера в доброго царя не угасла. К Дворцовой площади с иконами и хоругвями, с портретами Николая (царя-мученика) двинулись рядами почти сто сорок тысяч человек. Их поджидали отборные войска империи: лейб-гвардия, уланы, гренадёры, конные казаки. Патронов они не жалели и холостыми не стреляли. По данным тогдашнего правительства доблестные воины его величества убили около ста человек и ранили вдвое больше. Англичане писали о двух тысячах убитых и пяти тысячах раненых. В. Бонч-Бруевич считает, что погибших и впрямь было почти две тысячи – от винтовочных залпов, под ударами казачьих сабель, под копытами казачьих лошадей, в давке, когда сто сорок тысяч человек в ужасе рванулись прочь от пуль. Достоверно, что среди убитых были любопытные мальчишки, облепившие деревья на пути процессии. Достоверно, что за массовое убийство безоружных людей никто не был наказан царём-батюшкой. Наоборот, после расстрела на Дворцовой площади последний Романов назначил генерал-губернатором столицы решительного господина – Трепова. Того самого, что сказал про боевые патроны и пальбу без экономии.

Залпы царских палачей на Дворцовой площади стали сигналом к первой русской революции. Пролетариат России поднялся на вооружённую борьбу за свои человеческие права, как в песне: «Никто не даст нам избавленья/ Ни царь, ни бог и ни герой/ Добьёмся мы освобожденья/ Своею собственной рукой.»

Первую русскую революцию Николай победил, вторая – смела Династию Романовых вместе с молодым и креативным классом, с капиталистами.

А сегодня нам снова расписывают, говоря словами Пушкина, «необходимость самовластья/ И прелести кнута». Некий православный сайт уже пишет, что участники гапоновской процессии сами виноваты в своей гибели: они-де кидались камнями в городовых и даже грабили магазины! Пришлось их вразумить для их же блага.

Вся эта романовско-самодержавная свистопляска чётко вписана в рамки сегодняшней государственной политики полоскания мозгов. Её цель – всё та же со времен Ельцина: внушить ненависть ко всему советскому, социалистическому, революционному. Молитесь на самодержавие, как Никита Михалков, или на европейско-штатовскую демократию, как либералы с «Эха Москвы» — наши правители на всё согласны, всё для них безопасно. Эти не глупые люди знают: только сознательная борьба трудящихся за смену общественно-политического строя может лишить награбленного их нанимателей – господ крупных собственников. Да они, правители, и сами – граждане при хорошем состоянии. Так что интересы тут совпадают на сто процентов. И стрелять по своему народу дем-власть может не хуже царя Николая, девяносто третий год это продемонстрировал весьма наглядно.

Но за 1905 годом, за его 9 января, пришёл октябрь 1917. Мы верим, что в новейшей истории России эта последовательность событий сохранится. Для того коммунисты и действуют.

В. Корсун, первый секретарь Пермского крайкома КПРФ

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.