История не терпит многословья,

Трудна её народная стезя.

Её страницы, залитые кровью,

Нельзя любить бездумною любовью

И не любить без памяти нельзя.

Ярослав Смеляков

Тысячи лет едва достаточно, чтобы создать государство,

одного часа довольно, чтобы оно пало в прах.

Джордж Байрон

Высшие сорта лжи готовятся из полуправды.

Леонид Леонов

Вот уже месяц за месяцем весь российский СМРАД (средства массовой рекламы, агитации, дезинформации) заходится в истерических эскападах и припадках в связи с опасным для либеральной демократуры дуновением на западно-уральской земле свежего ветра здравомыслия – при решении судьбы натужно-уродливого создания под названием АНО (автономная некоммерческая организация) «Пермь-36». Пишут газеты, трещат интервью, тревожная суета охватила даже многие московские офисы и подворотни – всем ни жить, ни дышать невозможно без этого гипнотизёрского шарика, с помощью которого так легко ввергнуть в состояние транса огромные массы людей с неокрепшей и незащищённой психикой. Чем же так скандально знаменит сей объект, называемый музеем политических реп- рессий, а на деле – с 1972-го по 1987-й гг. бывший обычной исправительно-трудовой колони- ей для содержания лиц, совершивших тяжкие государственные преступления? Да тем, что он стал местом пересмотра и грубой, злобной фальсификации новейшей истории. Тем, что его сделали особой прачечной, отстирывающей кроваво-грязное историческое бельё мер- завцев и нелюдей, которым нет пропуска даже в ад, поскольку эти вертикально передвигаю- щиеся чудовища явили миру весь ужас массового расчеловечивания, превзойдя все формы средневекового жестокого изуверства. Тем, что его учредили в качестве полигона для при- стрелки и диверсионного опрокидывания вверх ногами всего духовно-нравственного уклада многонационального российского народа, перемены местами полюсов добра и зла.

На этом скромном пятачке прикамской земли скрестились взаимонеприемлемые и потому взаимоисключающие пути добра и зла, истины и лжи, предательства и патриотизма, гражданственности и обывательского равнодушия, порядочности и подлости, духовности и мракобесия. Его удалённость от центров цивилизации (в том числе и от краевого центра) не позволяет любому желающему посетить сей объект так просто, как, скажем, краеведческий музей либо прославленную во всём мире Пермскую Художественную галерею, расположен- ные в центре города. Поездка туда – целое мероприятие, которое займёт целиком день и обойдётся – при самых скромных запросах – примерно в тысячу рублей (по нынешним ценам). Понятно, что ради удовлетворения простого любопытства туда мало кто поедет из рядовых, психологически не подготовленных – не «обработанных»! – граждан, что и требуется по оче- видному замыслу создателей АНО. Поэтому недремлющий «Мемориал» и его присные актив- но и напористо, в результате соответствующей манипуляционной деформации сознания – с помощью агитационной антисоветской «клубнички», – заманивают наиболее податливых и легковерных, собирают группы, доставляют в «музей» на автобусах. Это особенно ценно для материально озабоченных устроителей, поскольку групповое восприятие увиденного, как правило, взаимно усиливается и тем самым достигается желаемый психологический эффект зомбирования. Учитывая разветвлённость «мемориальской» агентуры в среде весьма иму- щих кругов, а также свободный  доступ к финансовым средствам (в том числе заокеанского и прочего закордонного происхождения), который лишь очень условно контролируется государ- ственными органами, у них есть вполне реальные возможности надёжно обеспечить себе, не- жно любимым, безбедное существование на многие годы.

Более того, аппетиты устроителей АНО простираются куда дальше: им уже тесно в региональной рубашке, а посему подавай этому уродливому детищу всю Россию! Да что там Россию – замах сделан на уровень мирового музея (!) истории политических репрессий. И не просто музея, а некоего международного учебного центра для никому не понятного обучения. Даёшь очередные политические Нью-Васюки! Конечно, самим такую громаду не поднять, не раскрутить. Однако для чего же тогда существует щедрая «заграница» и «пятая колонна»?

И вот здесь интересы «музейщиков» объективно смыкаются с далеко идущими за- мыслами и целями зарубежных «гостей» российской «пятой колонны», ибо заокеанские по- литические ястребы уже не скрывают своих намерений перенести свою деструктивную раз- лагательскую деятельность из обеих столиц вглубь России, в её провинции. Организация по- добной деятельности на Украине обошлась им в 5 миллиардов рублей, в Россию же запла- нировано закачать побольше – 32 миллиарда. Резонно предположить, что львиная доля сих миллиардов будет вложена в подобные АНО. Поэтому неспроста на затеваемую «Пилораму» – развратно-сатанинский шабаш, своеобразную «Вальпургиеву ночь», – слетались, подобно навозным мухам, вездесущие европейские «гуманисты», публично оплёвывая и обхаркивая – по возвращении домой – и ненавистную им Россию, и Русский народ.

Однако прошу читателей обратить внимание, как подаётся и рекламируется этот лживый объект на его собственном сайте: «…в годы советской власти содержались в тяже- лейших условиях, страдали и погибали диссиденты, инакомыслящие, активные борцы за права человека в Советском Союзе, противники коммунистического режима, поборники на- циональной независимости порабощенных народов — политики, общественные деятели, писатели, учёные — люди, чьи идеи и усилия способствовали крушению человеконенавист- нического режима». Ни больше, ни меньше… И заметим, на эту осатаневшую во лжи и нена- висти свору не находится ни статьи закона, ни даже газетной статьи.

Общаясь с посетителями, псевдомузейные «гуру» всю свою зомбированную паству искусно уводят от подлинной истории – со многими её ужасающими картинами и застывшими во времени кошмарами, причём, не только не объясняя их причин, сложных и противоречи- вых истоков, но и старательно замалчивая неудобные для своих позиций неопровержимые фрагменты отечественного и мирового исторического полотна. На всём этом полотне они вы- брали лишь один удобный для спекуляций фрагмент – суровый период, когда решалась судь- ба России, Русского народа, а с ним и всех братских народов страны, ибо все эти народы по планам вначале бесноватого фюрера, а затем суперэлитарного Бильдербергского клуба, масонских лож (например, «Бнай-Брит») – подлежали уничтожению. Эти наёмные вражеские подголоски с ловкостью базарных напёрсточников подменяют понятия и трактовки, перевёр- тывают с ног на голову факты и явления, телегу норовят поставить впереди лошади. Так, со- ветский социализм они злорадно пытаются уравнять с гитлеровским нацизмом, Советскую Армию обвиняют в расстрелах женщин и детей, противопоставляя ей опустошавшую  многие страны, но «миролюбивую» (!) орду гитлеровских «освободителей».

Не вызывает никаких сомнений и главная цель «мемориальцев», «музейщиков» и их хозяев: любыми средствами убрать из народного сознания образ многолетнего руководи- теля огромной страны, поднявшего её от сохи – в космические выси, а затем разделаться и с самой Россией, ставшей камнем преткновения на пути кучки одуревших от алчности «хозяев мира» в построении глобализма – конечной точки существования человечества на Земле.

Образ И.В. Сталина, пугающий их своей духовно-нравственной непостижимостью, ставящий в тупик нерациональностью – с их точки зрения – распоряжения собственной жиз- нью и огромной властью, абсолютным бессребреничеством, всеобъемлющей эрудицией, организаторским талантом и даром политического предвидения, – высится незыблемым утё- сом в океане бурь. Не будучи в силах совладать, свалить Колосса доступными мелкотравча- тыми бандитскими средствами, они – в своей неизречённой небрезгливости и мерзостной всеядности – норовят залить его помоями, в меру своей сатанинской фантазии, и скрыть под завалами самой чёрной и липкой грязи, не понимая, что золото и в грязи блестит. Эти впавшие в злобный раж скудоумные осквернители не замечают собственную убогую роль мелких интеллектуальных завистников, которые, не будучи способными – и даже о том не помышляя! – подняться хоть на ступеньку к уровню этого Великого Человека, подленько и гаденько пытаются принизить его до своих небогатых личностных параметров.

Сталинская тема – необъятна. Она достаточно полно и разносторонне освещена в истории и литературе, преднамеренно и посильно извращена в современном заказном псев- доискусстве. Но пока существует мыслящее человечество, во многом загадочная личность Великого Государственника будет предметом всё новых и новых исследований, раздумий, стимулом к движению вперёд, служению народу. Поэтому здесь автор вынужден ограничить- ся утверждением, к которому пришёл долгим и непростым многолетним путём анализа, раз- мышлений, сопоставлений, сомнений и отрицаний, включая и собственный жизненный опыт.

Отношение к феномену Иосифа Виссарионовича Сталина – один из главных характе- ризующих моментов и критериев любой личности в современный период, когда его жизнь ис- следована до такой степени, что позволяет безошибочно судить о всех её сторонах – было бы лишь желание добросовестно и объективно разобраться в её сложнейших хитросплетениях, обусловленных исключительной сложностью, противоречивостью и жестокостью суровой и славной эпохи, в которой он родился, жил, творил, боролся и влиял на эту эпоху.

Поэтому антисталинизм (примитивно-обывательский, внушённый, искусственно наведённый, мстительно-враждебный, а также псевдонаучный, оголтелый в ослеплении пе- щерной злобой), проявляемый кем бы то ни было – от продавщицы овощей, сантехника до академиков, писателей и вершителей высокоуровневой политики, – это демонстрация чёр- ной неблагодарности, порок мышления, признание в собственной гражданской незрело- сти, неспособности к строгому жизненному и научно-историческому анализу, а следовательно – и к объективным выводам. А также – в неумении абстрагироваться от всевозможной всесто- ронней суеты и мыслительного сумбура, отделять главное, основополагающее – от второсте- пенного, сиюминутного, образно говоря – «зёрна от плевел». Он свидетельствует о несамос- тоятельности, вторичности мышления, подверженности конъюнктурным сторонним воздейст- виям и влияниям, ущербности жизненного кредо и нежелании оторваться, избавиться от за- висимости (возможно, на уровне подсознания) собственной позиции в кругу своего социаль- ного и культурного общения. Этим личным непоколебимым убеждением никого не хочу оби- деть, но высказать то, что думаю, рассматривая предложенную тему, считаю своим мораль- но-нравственным долгом перед памятью миллионов соотечественников, да и перед Историей – в той малой капельке, в которой к ней причастна любая человеческая жизнь. В нём нет ни- какого перехлёста: просто речь идёт о проблеме, которую нельзя рассматривать и обсуждать с собственной кочки или печки, как это принято и широко распространено в обывательских массах («бабушка сказала, что дедушку посадили ни за что»), а если уж браться за неё, то изучать досконально, приближаясь к объективности, а не выискивать пятна на солнце.

Несколько дней назад в Интернете появилась запись интервью, данного В.Лукиным журналистке К.Лариной (Баршевой) на радио «Эхо Москвы». В нём бывший главный правоза- щитник и ведущая взахлёб обсуждали проблему суда над сталинизмом, постоянно, однако, спотыкаясь на теме Великой Отечественной войны и Победы (которые им явно хотелось за- сунуть куда-нибудь под скатерть), а когда затронули АНО «Пермь-36», Ларина вскользь за- метила, что сидевшим там заключённым приписывают некие плохие дела. Лукин же, согла- шаясь, несколько раз подчёркивал, что он – историк и знает, о чём говорит. И вот хотелось бы задать сему «правоведу», вопрос: а слыхал ли он о белорусской Хатыни, в которой женщин, детей и стариков жгли, достреливая выбегавших из сарая, украинско-бандеровские национа- листы – духовные поводыри и плоть от плоти тех, которые содержались в ИТК-36? А знает ли он, как в массовом порядке вылавливали крымских партизан «невинно выселенные» впос- ледствии татары? А ведомы ли маститому историку жутчайшие «подвиги» латышских «геро- ев», ныне браво марширующих по улицам Риги? Если нет, постараюсь освежить память и пополнить знания мэтра Истории и Права леденящими кровь откровениями поручика В. Бал- тинша (латыша по национальности) из его собственноручного письменного доклада:

«В середине декабря мес. 1943 года… пришлось мне (с несколькими сотрудниками) быть в районе Белоруссии (быв. Витебской губернии), в деревнях Князево (Красное), Бар- суки, Розалино и др. Эти деревни занимали немецкие части и вполне терпимо относились к русскому населению, но когда им на смену пришли латышские части СС, сразу начался бес- причинный страшный террор. Жители были вынуждены по ночам разбегаться по лесам, прикрываясь простынями (как маскировка под снег во время стрельбы). Вокруг этих дере- вень лежало много трупов женщин и стариков. От жителей я выяснил, что этими бесчин- ствами занимались латышские СС. 23 апреля 1944 года пришлось мне быть в деревне Морочково. Вся она была сожжена. В погребах хат жили эсэсовцы. В день моего прибытия туда их должна была сменить немецкая часть, но мне всё-таки удалось поговорить на ла- тышском языке с несколькими эсэсовцами, фамилии коих не знаю. Я спросил у одного из них, почему вокруг деревни лежат трупы убитых женщин, стариков и детей, сотни трупов не- погребённые, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе. Ответ был таков: «Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских». После этого сер- жант подвёл меня к сгоревшей хате. Там лежало также несколько обгорелых полузасы- панных тел. «А этих, – сказал он, – мы сожгли живьём…» Когда эта латышская часть ухо- дила, она взяла с собой в качестве наложниц несколько русских женщин и девушек. Им вме- нялось в обязанность стирать бельё солдатам, топить бани, чистить помещения и т.п. После ухода этой части не более ротного соединения, я с помощью ещё нескольких чело- век разрыл солому и пепел в сгоревшей хате и извлекли оттуда полуобгорелые трупы. Их было 7, все были женскими и у всех к ноге была привязана проволока, прибитая другим кон- цом к косяку двери. …В начале мая мес. в деревне Кобыльники в одной из ложбин мы видели около трёх тысяч тел расстрелянных крестьян, преимущественно женщин и детей. Уце- левшие жители рассказывали, что расстрелами занимались «люди, понимавшие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-бело-красные флажки на левом рукаве» – латышс- кие СС. Не помню названия деревни, в которой моё внимание привлекла туча мух, кружив- шаяся над деревянной бочкой. Заглянув в бочку, я увидел отрезанные мужские головы. Не- которые были с усами и бородами. Вокруг деревни мы нашли немало трупов расстрелян- ных крестьян. После разговора с уцелевшими жителями у нас не осталось сомнения в том, что и здесь также оперировали латышские СС, показавшие своё мужество и неустраши- мость в расправах над беззащитным населением. Всё остальное, творимое ими, кажется ничтожным по сравнению с той страшной бочкой и заживо сожжёнными в хате женщинами. На такие же факты пришлось натолкнуться и в бывшей Псковской губернии со стороны эстонских СС…»  Поручик В.Балтинш (г. Рига, 26 мая 1944 г.).

Господин Лукин, обсуждая проблему «десталинизации», в данном случае, вероятно, запамятовал, что «герои» ОУН – УПА вырезали около ста тысяч поляков только за принадле- жность к польской нации, обеспечивали своими «кадрами» чудовищно-массовые расстрелы евреев в Бабьем Яре – только за то, что они евреи. После войны в Западной Украине эти «борцы за свободу» уничтожили тоже свыше трёхсот тысяч мирных граждан, поддерживав- ших советскую власть и стремившихся к нормальной жизни, а это была в большей части тру- довая интеллигенция – учителя, врачи, медсёстры, агрономы, советские служащие, колхо- зные активисты. Вряд ли он помнит и мученическую гибель отважного львовского журналис- та-патриота  Ярослава Галана, которому в 1951-м году отрезали голову прямо в квартире.

И вот собратьев этих головорезов один из наиболее активных нынешних радетелей и вдохновителей АНО «Пермь-36» А.Симонов, предавший собственного отца – известного со- ветского писателя, публично называет «прелестными людьми»; их гладит по головке замате- релый советоненавистник С.Ковалёв; ими восхищается новоявленный апостол антисоветиз- ма А.Солженицын (ныне покойный); им поют дифирамбы местные менестрели типа Аверкие- ва, Марголиной, Шмырова, Курсиной. На их защиту слетается столичная либерально-преда- тельская челядь и не просто действует, а атакует – напористо, агрессивно, самоуверенно вы- ступая от имени Президента и подминая региональную власть.

Не знаю, какие полномочия дал М.Федотову, В.Лукину, А.Симонову Президент, но хо- рошо помню его чётко выраженную и достаточно жёсткую позицию относительно недопусти- мости фальсификации истории, прославления фашизма и его прихвостней – она не имеет ка- кого-либо двойственного толкования. Но в таком случае не значит ли столь открытая и наглая деятельность этих господ, что в стране наступило двоевластие и «пятая колонна» проводит свою особую линию во внутренней политике государства, отличную от установок Президента? И не значит ли, что при отсутствии реальной обратной связи с народом все эти федотовы-лу- кины-симоновы дезинформируют и дезориентируют Президента, манипулируя его волей?! И тем самым ставят первое лицо государственной власти в крайне двусмысленное положение, ибо в данном случае деятельность перечисленных «мемориальщиков» идёт вразрез с серь- ёзными политическими декларациями Президента. Широко шагают либералы-«мемориалы»!

А теперь перейдём к конкретике.

В ИТК-36 в указанные 17 лет были сконцентрированы бандеровцы и гитлеровские хо- луи ОУН – УПА, полицаи и прибалтийские «лесные братья», разоблачённые шпионы и дивер- санты, угонщики самолётов и особо злобные диссиденты. Вся эта нераскаявшаяся антисовет- ская и антирусская плесень исходила лютой ненавистью ко всему, чем жили и дорожили со- ветские люди труда, создававшие могущество Великой Державы. Ещё живы бывшие сотруд- ники колонии и давно освободившиеся осуждённые, которые знают суровую правду о её оби- тателях и деятельности этого скопища дремучих антисоветчиков и пещерных русофобов.

Нет ни малейших сомнений в том, что псевдомузейная возня – только часть програм- мы «десталинизации», на которой буквально свихнулся предложивший эту крупномасштаб- ную антигосударственную провокацию (диверсию) липовый правозащитник М.Федотов с це- лой камарильей подобных ему раскольников, которым даже относительная стабильность в обществе не угодна уже потому, что она является костью в горле ненасытным внешним дру- зьям-хозяевам «Мемориала». Ведь даже с поражёнными животной злобой мозгами они на- верняка понимают, что потуги «десталинизации» – сродни попыткам создать perpetuum mo— bile и что они выдвигают неразрешимую, но разрушительную проблему, неминуемо и не- отвратимо вызывающую опасную напряжённость в обществе, чреватую новым расколом на «красных» и «белых». Ведь эти спецы-универсалы не могут не видеть результатов подобной крысиной возни на Украине, а стало быть, действуют осознанно, умышленно и, вероятно, не только предвидя, но и планируя последствия – ведь создают-то мировой центр!

Очень многие политические фигуры и общественные деятели, включая эластично- удобных журналистов, участвующие в обсуждении проблемы существования АНО Пермь-36, со странным постоянством – и даже упорством! – игнорируют очевиднейшую связь целей и содержания работы сего объекта с тем, что духовные выкормыши всех этих – отметившихся в ИТК-36 – «узников совести» (овсиенок, лукьянченок, стусов, гаяускасов и прочих)  творят на Украине – недавно процветавшей Советской республике, а сейчас покрываемой пеплом и могилами, залитой кровью, засыпаемой снарядами, минами и бомбами с разрушенными городами, тысячами убитых и искалеченных мирных людей – женщин, детей и стариков. Так внедряется свобода по-бандеровски и по-«мемориальски»! Этому будут обучать духовные со- братья бандеровских чудовищ на создаваемом плацдарме российского майдана.

В информационной войне, развязанной и нагнетаемой «Мемориалом» – этим узако- ненным монстром разрушительной предательско-изменнической направленности, его акти- вистами не оставлено места ни совести, ни здравому смыслу – всё подчинено невообразимо лживому и мракобесному – с проявлениями психической неадекватности – очернительству тенденциозно избранного периода новейшей истории. В этом окончательно убедило посеще- ние вышеназванного «музея политических репрессий» АНО «Пермь-36» и детальное озна- комление с его фантасмагорическими «экспонатами» – новоделами, изобретаемыми в преде- лах разгула злобной фантазии инициаторов, озабоченных явно просматривающимися в их деятельности шкурно-вредительскими целями.

Прежде всего, буквально бьёт в глаза дилетантский эклектизм то в нагроможде- ниях ржавого металлического лома, трудно поддающегося разумному объяснению его «му- зейного» смысла, то в раскладе никак не согласующихся между собой искусственных поделок, выдаваемых за некие принадлежности быта заключённых (осуждённых) пенитенциарной сис- темы. При посещениях экскурсантов всему этому хламу придаётся некий сакральный смысл, и экскурсоводы АНО с трепетным придыханием вещают (сохранились видеозаписи!) до пре- дела абсурдные байки явно геббельсовского пошиба, касающиеся «невыносимых» страда- ний и «ужасов» содержания спецконтингента и целей существования советских пенитенци- арных учреждений, но при этом они старательно обходят государственное и обществен- ное предназначение исправительно-трудового ведомства.

Так, например, одна из жилых секций уставлена 4-местными двухъярусными дере- вяными нарами, якобы привезёнными откуда-то с Чукотки, на каждом спальном месте кото- рых лежат толстые необрезные (!) и неприбитые доски. При этом объяснение даётся такое: когда заключённый в чём-нибудь провинится, его – в порядке наказания – укладывают спать на одну доску… Но экскурсоводу и его «учёным» шефам не приходит в голову представить себе, как подобное наказание должно осуществляться практически в 40-60-местной секции. Вероятно, сотрудник колонии, по их шизофренической «логике», должен был приходить к от- бою в секцию, снимать одну (из двух) доску и утаскивать её куда-то на время, а потом возвра- щать на место. Однако – на какое время: на ночь? на неделю? И на каком правовом основа- нии – по постановлению начальника учреждения, который один только имел право принимать решение о наказании? Тогда как же должна выглядеть формулировка – за то-то и то-то уло- жить на одну доску?! При этом – прошу заметить! – в помещении штрафного изолятора, су- ществовавшего специально для наказания нарушителей режима содержания, откидные де- ревянные койки состояли из прилично обработанных и основательно закреплённых досок (что видно и сегодня). Странная же «логика» у вошедших в очернительский раж «музейщиков»!

Но о каких деревянных нарах можно говорить, касаясь конкретной колонии № 36, ес- ли она только в 1972-м году была перепрофилирована для содержания лиц, осуждённых за государственные преступления, когда даже в отдалённых лесных подразделениях о на- рах было давно и прочно забыто? Да, они существовали в весьма суровый период жизни госу- дарства и народа – в годы крайнего напряжения сил, а также экономических ресурсов нака- нуне неотвратимо надвигавшегося военного урагана, а также во время войны и в первый пос- левоенный период (когда у всего народа существовали проблемы с питанием и жильём), од- нако последовательно и повсеместно, по мере появлявшихся экономических возможностей, заменялись недорогими двухъярусными койками, подобными тем, которыми обеспечивались воинские казармы. Однако в этой колонии – при её рассматриваемом неординарном режим- ном статусе и пристальном внимании высших инстанций – их не могло быть по определению.

Но тогда естественно возникает вопрос: зачем «музейщикам» понадобилась явная фальсификация, в сущности – преступный эпатирующий подлог, уродующий души посетите- лей из числа молодёжи и детей школьного возраста? Сотрудники вновь создаваемого (парал- лельно АНО) государственного музея рассказали, что после смачных фантастических рос- сказней «мемориальских» экскурсоводов некоторые любознательные дети залезали на нары, чтобы полежать – в роли «наказанных» – на одной доске верхнего яруса, выражая затем впол- не понятные эмоции от испытанных ощущений. Что это, если не преступное коверканье исто- рии под вывеской «музея», направленное на искусственное создание в сознании молодёжи разных возрастов отвращающего ложно—деструктивного фона жизни отцов и дедов?

Эклектизм собранного «с бору по сосенке» псевдомузейного барахла, состоящего из надёрганных отовсюду фальшивок-артефактов, в массе которого случаются, правда, и неко- торые вкрапления подлинных предметов – элементов бытового обустройства, которые можно назвать экспонатами, – выглядит не только проявлением дремучего непрофессионализма, исключающего научную систематизацию материалов, но и демонстрирует совершенно очеви- дную тенденциозно-антисоветскую направленность на шокирующее психологическое подавление неопытных умов и неокрепших душ гипертрофированного и гиперболизированно- го – злобно-пещерно-антисоветского (по содержанию) – негатива. Совершенно чётко просле- живается внешняя вражеская установка – с дальним прицелом – на предельное искажение и оплёвывание советского периода жизни нашего народа, стремление представить его моло- дым поколениям в исключительно уродливо извращённом и враждебном виде.

В одном из помещений собраны, среди прочих железяк и обломков, якобы «пыточ- ные» орудия и приспособления, которые должны особенно сильно поражать воображение по- сетителей. Разбирать и комментировать многочисленные и совершенно бредовые интерпре- тации, применительно к конкретной ИТК-36, не имеет смысла, ибо все эти лихорадочно-зави- ральные завихрения находятся за пределами нормальных психических процессов.

Для того чтобы представить картину жизни пенитенциарного учреждения в рассмат- риваемые годы, автору этих строк нет необходимости обращаться к архивным документам – цифрам и таблицам (они в исчерпывающем объёме приведены в книгах, например, И.Пыха- лова: «Сталин без лжи», «За что Сталин выселял народы», «Великий оболганный вождь. Ложь и правда о Сталине», А.Мартиросяна: «200 мифов о Сталине», А.Елисеева: «Вся прав- да о “сталинских репрессиях”», а также в исследованиях Ю.Емельянова, К.Романенко, С.Ка- ра-Мурзы, Ю.Мухина и ещё десятков отечественных и зарубежных историков). Эта жизнь вы- знана изнутри в продолжение без малого 40-летнего периода службы (с 1956-го по 1995 гг.) в лесных подразделениях исправительно-трудового ведомства, как говорится, «на переднем крае» – лицом к лицу с разнокалиберными обитателями пенитенциарных «зон» – от подъёма до отбоя, в процессе разностороннего исправительного труда и даже в ночное время.

Прежде всего, считаю необходимым обратить читательское внимание на один объ- ективный основополагающий момент: пенитенциарная система является одной из наи- сложнейших государственных структур, поэтому её деятельность регулируется специально принятыми законами и утверждёнными подзаконными актами, которыми она всегда руковод- ствовалась достаточно строго (если руководитель любого подразделения не хотел давать по- казания «через стол» о допущенных либо умышленно совершённых нарушениях). Эти норма- тивные документы подробнейшим образом регламентировали её деятельность, а исполне- ние и следование им контролировались органами прокуратуры (с соответствующей специа- лизацией её сотрудников, гарантирующей высокую компетентность). Так, примерно за 2 года до создания рассматриваемой ИТК-36 для лиц, совершивших тяжкие государственные преступления, Верховным Советом СССР были приняты «Основы исправительно-тру- дового законодательства», а непродолжительное время спустя – в 1971-м году – «Испра- вительно-трудовой кодекс», на основании которого в 1972-м году разработаны и утверж- дены «Правила внутреннего распорядка ИТУ». В целях неукоснительного соблюдения ли- чным составом ИТУ социалистической законности по этим документам, по мере их принятия и утверждения, каждый сотрудник был обязан, независимо от должности и профессиональной принадлежности, сдать зачёты, для чего во всех структурных подразделениях приказами ру- ководителей создавались экзаменационные комиссии (под председательством старшего на- чальника), оценивавшие – как правило, с использованием билетов и дополнительного опроса – знания сотрудников, что в обязательном порядке отражалось затем в служебных аттеста- циях и характеристиках, а следовательно, влияло и на кадровые перемещения.

Надо заметить, что ИТК-36 имела несколько отличный статус в связи со специфичес- кими особенностями содержавшегося в ней контингента, враждебно-антисоветского по духу и своим программным целям, изначально ориентированного на любое – как правило, изощрён- ное! – противодействие администрации, создание остро-конфликтных ситуаций и провокаций, обжалования по любому – чаще всего искусственно изобретаемому – поводу. Поэтому под- бор сотрудников в аппарат колонии производился чрезвычайно требовательно, с учётом мно- гих ситуационных нюансов и тонкостей, которыми можно было – в известной степени – прене- бречь в обыкновенных уголовных ИТУ. И говорить о тяжких физических страданиях «узников совести», голоде, непосильном труде, повальном море от болезней и истязаний, как это пыта- ются сделать «мемориальские» лжемузейщики, – значит совершать растянутое во времени уголовное преступление, и в первую очередь – против молодых и самых юных поколений нашей страны, которые, в силу жизненной неопытности и душевной чистоты, готовы верить на слово антисоветским оракулам, особенно под магическим воздействием слова «музей», которое заведомо предполагает собрание неких непререкаемых исторических истин.

Особенно чудовищно и кощунственно выглядит назойливое нагнетание в людс- кое сознание преступно-клеветнических измышлений о системе пыток и целом наборе пыточ- ных орудий и приспособлений, якобы рутинно и повседневно применяемых не только в коло- нии № 36, но и во всей пенитенциарной системе (иначе для чего было бы концентрировать в своём «музее» весь этот утиль непонятного функционального содержания?). Сотрудниками АНО собраны различные предметы якобы столь зловещего назначения со всей территории бывшего СССР, но нет никаких указаний – откуда конкретно они доставлены, как непонятно и их истинное изначальное использование, а также – на каком основании они причислены к пы- точному «инвентарю». Но психологический шок сии загадочные вещички способны вызвать даже при такой интригующей фактологической недосказанности.

Да, в деятельности исправительно-трудовых учреждений, строго регламентирован- ной вышеупомянутыми законами и иными нормативными документами, существовала систе- ма многих режимных ограничений, объективно и естественно вытекающих из самого госу- дарственного и общественного предназначения этой правоохранительной сферы. (Мне приходилось читать о возмущённых сетованиях бывших сидельцев по поводу того, например, что режимная служба не позволяла передавать им шоколад – не правда ли, весьма интерес- ный штрих?) Но именно это в чудовищно гиперболизированной форме муссируется во всех публичных воплях и визгах «борцов с режимом», сделавших свою подлую мышиную и крыси- ную возню доходным бизнесом, ибо она расшатывала основы советского государственного строя, а это очень высоко ценили – в долларовом выражении – закордонные хозяева «Мемо- риала» и его многообещающего «форпоста» на Прикамской земле – АНО «Пермь-36».

Необходимо особо подчеркнуть следующие моменты, учитывая безудержную фанта- зию «правозащитников» современного «мемориальского» розлива, неустанно и художествен- но-изобретательно демонизирующих и всю государственную пенитенциарную систему, и её сотрудников, якобы нацеленных исключительно на насилие и издевательства над осуждён- ными, ущемление их прав. В штате любого ИТУ советских лет, основным несущим кадровым каркасом которого был офицерский и контролёрский состав, табельное оружие имели только три или четыре человека – начальник, его заместитель по режиму и один-два оперативных работника. Дежурный наряд, круглосуточно осуществлявший соблюдение правопорядка и всей системы жизнеобеспечения, не имел, на случай ЧП, даже резиновых палок, а только наручники, применяемые уже после совершившегося задержания злостного нарушителя, ес- ли тот оказывал физическое сопротивление. А ведь любой инцидент, связанный с необходи- мым насильственным задержанием осуждённого в присутствии скоплений уголовной массы мог мгновенно и опасно сдетонировать – причём, с непредсказуемо тяжкими последствиями. И тем не менее, задержание внутри зоны либо на рабочем объекте производилось практичес- ки голыми руками. В 1970-х годах в арсенале режимной службы появилось спецсредство – аэрозоль «Черёмуха», однако им пользовались, в основном, при ликвидации групповых экс- цессов, которые происходили очень редко. И лишь в крайних случаях (особо агрессивное буйство, угрожающее другим людям и материальным ценностям и не поддающееся никаким формам психологического воздействия, демонстративные пироманические выходки, много- разовые, повторяющиеся в течение короткого времени демонстрации членовредительства, многократные суицидальные попытки и некоторые иные остроконфликтные ситуации) в каче- стве крайней меры воздействия и пресечения применялась специальная смирительная руба- шка, сравнимая с аналогичными «одёжками», используемыми в психиатрических отделениях. Это происходило исключительно редко и только по абсолютно бесспорным обстоятельствам. Как правило, начальники подразделений требовали применения смирительной рубашки толь- ко в своём присутствии, поскольку за любые последствия несли персональную ответствен- ность. Следует также учесть, что законом предусматривались обязательный медицинский контроль и временные рамки применения. По каждому случаю составлялся акт, следовал до- клад вышестоящему начальнику, а потом, при плановых проверках, данную ситуацию анали- зировал работник прокуратуры. Естественно, режимная служба избегала этих хлопот.

За все десятилетия службы могу припомнить не больше 4-5 подобных фактов. Поэто- му байки «музейщиков» о неких пыточных приспособлениях как неотъемлемых атрибутах пенитенциарного бытия, о которых они с чёрным пафосом вещают молодёжи, – наглая ложь, возведённая в степень. Если же кто-либо из сотрудников нарушал законность (такие факты тоже имели место), он за это отвечал. Однако бывали и случаи тяжкой ответственности «без вины виноватых» должностных лиц – когда ответственность наступала «по должности».

Вот конкретный пример. В 1978-м году в штрафном изоляторе одного из дальних лес- ных подразделений Усольского УЛИТУ содержащиеся в камере осуждённые своими хорошо отработанными способами (трением) подожгли вату и зажгли деревянные нары. Поскольку дежурный контролёр не имел права один открывать камеру, он вызвал подкрепление, но пока усиленный наряд подоспел, произошло непоправимое: один из содержавшихся в камере на- рушителей режима задохнулся, трое или четверо потеряли сознание. Прокуратурой было возбуждено уголовное дело против нескольких сотрудников, и в их числе – против начальника колонии майора Афанасьева. Следствие продолжалось несколько месяцев, допросам в про- куратуре подвергли даже вышедшего на пенсию полковника Г.А. Попова, который в момент этого ЧП ещё руководил оперативно-режимной службой управления (после одного из допро- сов этот заслуженный, интеллигентный офицер умер от приступа острой сердечной недоста- точности). Афанасьев ответил перед судом, другие сотрудники получили дисциплинарные взыскания. Но здесь речь идёт не о каких-либо издевательствах, а о служебных упущениях – ведь нарушившие режим осуждённые стали жертвами собственного уголовного «подвига».

«Музейщики» же представляют советскую действительность в исправительно-трудо- вой системе так, будто с осуждённым каждый, кому только не лень, мог безнаказанно сотво- рить всё, что ему угодно, причём сотрудники делали это якобы с особым садистским наслаж- дением – ну, просто забавлялись глумливым куражом! До какой же степени оглупляет и осле- пляет с виду образованных людей тупое, свинцово-тяжёлое, застарелое антисоветское нена- вистничество… Пожалеть бы их, духовно-увечных, но – увы! – слишком много вреда несут эти изъеденные злобой особи, слишком велика вокруг них аура ненависти. Поэтому – нельзя!

Питание осуждённых ИТК-36, организованное по существовавшим нормам пищевого довольствия, исключало даже мысль о каком-либо голодании, тем более что очень многих из сих «невинных страдальцев» весьма не скупо подкармливали посылками и заботливые еди- номышленники, оставшиеся на свободе, и закордонные «работодатели», о чём пишут быв- шие «узники», не потерявшие совесть (например, как объявлявших голодовку подкармливали бульонными кубиками, а при возможности – и шоколадом). В помещениях «музея» разложены и вывешены десятки рисунков, изображающих живые измождённые скелеты, в то время как на фотографиях «сидельцев» в разных ситуациях лагерного бытия они выглядят довольно упитанными – во всяком случае, без малейших признаков голодной кахексии. «Прокололись» горе-«музейщики», не учли, что и во лжи надо быть последовательными.

В завываниях радетелей АНО «Пермь-36» дежурный перечень фантастических бед- ствий содержит и мор, якобы свирепствовавший среди осуждённых на почве голода, холода, непосильного, изнурительного труда и истязаний. Но до статистической конкретики в этом ор- ганизованном оре они, как правило, не доходят. Ибо реальная цифирь на фоне всех визгов и истерик тоже может вызвать шок: ведь за весь 17-летний период существования колонии в рассматриваемом качестве умер только лишь один человек – В. Стус (правда, есть упомина- ния ещё о трёх таких случаях, но достоверность данной цифры, а также имена и подробности не установлены). Этот разоблачающий ложь феномен опрокидывает всё многотрудное нагро- мождение небылиц и уродливых гипербол, которыми «музейные» диверсанты вгоняют в ду- шевное расстройство впечатлительных и легковерных обывателей, особенно детей и юноше- ство. А ведь иначе и быть не могло, поскольку весь внутренний уклад ИТУ – при его естест- венно заданной строгости – предполагал сбережение спецконтингента (говоря официаль- ным языком документов). Для большей ясности позволю себе провести параллель.

Примерно 20-ю – 30-ю годами раньше открытия и дальнейшего существования ИТК- 36, когда страна ещё не залечила страшные язвы военного лихолетья, мне довелось три года (1956–1959) работать, будучи фельдшером – молодым специалистом, на лагпункте спецстро- гого режима (в «сучьей» зоне, где было сконцентрировано ядро уголовных «авторитетов», на- рушивших воровские «законы» – специфические уголовные правила и понятия), причём все заключённые водворялись из других – рабочих – лагпунктов на спецстрогий режим исключи- тельно за систематические нарушения внутрилагерного уклада и порядка. Среди спецконтин- гента – численностью примерно в 500 человек – значительный процент составляли злостные отказчики от работы и членовредители (на почве отказов). Изощрённое членовредительство (нанесение рубленых ран и даже отрубание пальцев, засыпание глаз чернильным порошком, глотание проволочных якорей и острорежущих предметов, вдыхание сахарной пыли, искусст- венно вызванные подкожные и внутримышечные абсцессы и флегмоны, заражение венериче- скими заболеваниями и многое другое) было – в разных вариациях и сочетаниях – заурядным повседневным явлением. Основные виды работы – лесоповал и разделка древесины. И вот за все эти три года в зоне от болезни не умер ни один (!) человек. В разное время  про- изошло несколько производственных травм, но люди были спасены. Правда, имел место слу- чай отравления эфиром: заключённый Бударов, где-то раздобывший такой флакон, на своём спальном месте ночью, с целью наркотического одурманивания, вынюхал его, завернувшись в ватный бушлат, и только утром был обнаружен надзорсоставом без признаков жизни.

Сравнивая эти разные временные периоды, несопоставимые по условиям жизни, можно ли допустить даже мысль о каком-либо массовом море в благополучной колонии, где основным – якобы непосильным! – трудовым процессом была сборка утюгов, а осуждённые развлекались сутяжническими провокациями и огородничеством, а также посещениями биб- лиотеки, кино, воспоминаниями о своих антисоветских и антигосударственных «подвигах»?

Так кому же вы рассказываете свои жалостливо-лживые байки, малоуважаемые гос- пода?! Не защищённым от вашей клеветнической грязи детям, неопытной молодёжи, отвык- шим напрягать мыслительные усилия обывателям? Но нам, принявшим присягу, прошедшим испытание на прочность в пенитенциарных «университетах» и потрогавшим руками и душами каждый нюанс пенитенциарного бытия, вы очки не вотрёте!

Впадая в патологический антисоветский раж, работники «музея» выставили в одной из комнат издевательскую подборку «артефактов»: на фоне портрета И.В. Сталина – какая-то коряга и красное полотнище с ярко-белой ядовито-каламбурной надписью – «истребитель- но-трудовая». Это что – музейный артефакт?! И после этого – при подобных «экспонатах»! – дурно пахнущая клоака, пропитанная животной, пещерной нерассуждающей злобой, смеет претендовать на звание и статус исторического музея?!

Подобных злопыхательских несуразностей в АНО «Пермь-36» множество, но пере- числение их – неблагодарный и излишний труд. Для знакомства с проблемой вполне доста- точно сказанного, тем более что есть и другие вопросы по затронутой теме.

Прежде всего, рассмотрим заявку «музейщиков» на невообразимую сумму – 560 мил- лионов рублей (400 миллионов из федерального бюджета и 160 – из регионального). Но, от- крывая чёрную дыру для бюджетных расходов и распиливания «музейщиками» сомнитель- ных заокеанских траншей, надо чётко уяснить, для чего это делается и кому сие столь жиз- ненно необходимо. У «мемориальских» деятелей заготовлен дежурный ответ: чтобы репрес- сии никогда не повторились. И в этот тысячекратно замусоленный провокационный постулат внедрена главная ложь – ибо пока существуют государство и общество, в той или иной мере ограничивающие свободу (под которой часто подразумевают безудержную вседозволенность) отдельного гражданина, репрессии будут существовать всегда – как охранительное средство государственного и общественного бытия. Но судить о них следует с полнейшим учётом тех конкретных исторических условий, расклада политических сил, поставленных задач и иных позиций, при которых они имели место в жизни страны и народа. И любая арифметика в оценке этой болезненной стороны жизни государства и общества должна применяться весь- ма осторожно и, зачастую, условно – лишь как один из параметров явления, инструмент ис- следования – с максимальным учётом конкретных исторических условий, уровня развития об- щественного макромира, а также угрожающих ему внешних и внутренних факторов.

Безответственное жонглирование цифрами в подобных предумышленных оценках – с неизбежной подгонкой под собственное стремление эпатировать исторически невежест- венные либо простодушные и легковерные контингенты населения – подлейший (и пока без- наказанный) способ манипулирования сознанием людских масс, давно облюбованный и взятый на вооружение «пятой колонной». Это психологическое оружие безотказно сработало как один из решающих моментов – движущих сил разрушения СССР: не имея сколько-нибудь серьёзных, фундаментальных претензий к многогранной политической и экономической дея- тельности Советской власти, «пятая колонна» обрушилась на использование репрессивных мер, применяемых с целью противодействия внутренним и внешним врагам. При этом жуль- нически игнорировались объективные исторические исследования, замалчивались их резуль- таты, скрывалась известная директива Л.Троцкого (Бронштейна), степень подлости ко- торой не имеет равных в человеческой истории, о как можно большем оговаривании неви- новных людей участниками антисоветских заговоров и их приспешниками. Цифровая и факто- логическая эквилибристика была доведена до степени абсолюта, а очевидные несообразно- сти в использовании этих методов компенсировались массивностью психологических атак и частой их повторяемостью, – в результате же эти разрушительно-убойные клинья как моло- том вгонялись «десталинизаторами» в сознание непосвящённых жертв подобных идеологи- ческих бомбардировок (что с новой силой и агрессивной злобой продолжается сегодня).

Если следовать куриной (либо преступной – третьего не дано!) логике «мемориаль- цев» и «музейщиков», коль скоро существует и действует «музей политических репрессий» –  как панацея от применения (повторения!) репрессий, пыток и ущемления свобод, – за 17 лет «музейного» промывания мозгов тысячам людей эти крайне болезненные явления должны если не сойти на нет, то сократиться до минимума. Однако по всей окружающей нас жизни мы видим совершенно обратное: репрессивные меры применяются всё шире, частота их исполь- зования давно и кратно превысила всё, что происходило в этой сфере в советский период, а издевательства над людьми и применение пыток в органах полиции и уголовно-исполнитель- ной системе становятся рядовым, заурядным явлением. Только при «либерально-демократи- ческом» разгуле стали возможны такие истязания, как забивание в органы малого таза то бу- тылки, то черенка от швабры (как это происходило в одном из уральских отделений полиции два-три года назад), накачивание водой и прочие художества – в меру убогой фантазии доб- лестных «правоохранителей», а уж обычные их кулачные и «ножные» упражнения, в зависи- мости от сиюминутного настроения, – это рутинная проза, что-то вроде тренировки. Такую ин- формационную «клубничку» телевизионные ведущие новостных программ выдают бесцвет- но-будничным тоном, как об изменении погоды на завтра либо перекрытии улицы в связи с предстоящим ремонтом. О заурядности подобных явлений и фактов свидетельствует и то, что каналы ТВ очень редко возвращаются к ним для информации о принятых мерах.

В нашем обществе ещё не забыты факты чудовищного произвола, проявленного в последние два десятка лет: 1) при осуждении и искалечении непослушного журналиста и писателя Ю. Шутова, которого через несколько минут после вынесения судом первой инстан- ции оправдательного приговора налетевшие омоновские громилы изуродовали дубинками и берцами, а более «понятливые» судьи – при повторном рассмотрении – упекли на пожизнен- ный срок; 2) при изощрённой спецоперации по устранению генерала Л.Рохлина, которого вла- сти сочли слишком опасным для преступно обанкротившегося ельцинского режима, а затем сожжении нанятых убийц и явно безвинном осуждении его вдовы; 3) при осуждении на дли- тельные сроки лишения свободы истинных патриотов России – полковников В.Квачкова и Л. Хабарова по совершенно смехотворным обвинениям; 4) при почти трёхлетнем уголовном преследовании русского патриота – писателя и историка с мировым именем Ю.Петухова, до- ведённого до инфаркта со смертельным исходом; 5) при целенаправленно-заказном осужде- нии русского православного патриота Константина Душенова – гордости Русской культуры; 6) при бандитском силовом захвате в рабочем кабинете мэра г. Краснодара А.Приза – и десятки иных аналогичных «мер пресечения». Для полного перечня подобных жертв современного «гуманного» суда и иных «правоохранителей» потребовался бы многостраничный фолиант.

А вот в данный момент передо мной лежит ультрасовременный документ – «Обра- щение заключённых 12-го отряда СУС (строгих условий содержания) ИК-5 УФСИН Мордовии к правозащитным организациям России» от 21 ноября 2014 г. Он заслуживает хотя бы выборочного цитирования (все приведённые цитаты даются в авторской редакции):

«Систематические избиения заключённых в ШИЗО  и ПКТ: только за послед- нюю неделю были жестоко избиты осуждённые Бембеев Б.А., Востриков В., Осташ- кин, Сасуев С., Черёмушников А. и другие. Постоянно продолжаются угрозы осталь- ным заключённым об их избиении со ссылкой на то, что «можете жаловаться куда хотите, а у нас есть санкции руководства УФСИН Мордовии на применение к вам любых способов физического воздействия». Избиения проводились под руководст- вом капитана внутренней службы Хилько С.С., сотрудниками Мучкиным Н.Н., Зеле- новым А., Кузьминым А.М., Ежаком Д.В.»

«В ШИЗО и ПКТ сажают по надуманным, а не реальным основаниям, наказы- вая подобным образом за подачу жалоб и заявлений, особенно связанных с издева- тельской оплатой рабского труда (у большинства от 20 до 100 рублей в месяц) на швейном и другом производстве. Сейчас по этим причинам там содержатся осуж- дённые Аниканов А., Востриков В., Медведев В., Хаустов Р.»

«В помещении СУС ночью воспрещён допуск к питьевой воде в ночное время, ночью попить негде: комната столовой закрыта на замок, а воду в туалете-умы- вальнике из-под крана пить нельзя, так как по своему составу её вернее называть технической».

«Издевательством над человеческим и мужским достоинством (во всех смыслах этого слова) является отведение утром согласно распорядку дня всего 10 минут на подъём, одевание и туалет. …В итоге заключённые опаздывают, за что их отправляют в ШИЗО или ПКТ».

«Отправка больных заключённых на стационарное лечение в лечебно-испра- вительное учреждение МСЧ-13 – ЛИУ-21 УФСИН Мордовии осуществляется не по объективным показателям, а по прихотям и по оперативным соображениям мед- оперработника Ильенко А.Г. и его сообщников по медико-психологическому давле- нию на осуждённых путём лишения их медицинской помощи».

«Глумлением и издёвкой над борьбой с коррупцией являются развешенные в колонии напоказ ящики с надписью «Для заявлений о борьбе с коррупцией». Жалобы о вымогательстве денег и коррупционном насилии предлагается подавать самим коррупционерам».

В данной статье нет возможности указать все изложенные в «Обращении…» при- меры, но они приводят в состояние шока нас, ветеранов исправительно-трудовой системы советского периода, своей болезненно-садистской, совершенно деструктивной и бессмыс- ленной (точнее – безмозглой) животной жестокостью и свидетельствуют о серьёзных про- валах в кадровой политике нынешней уголовно-исполнительной сферы, о полной атрофии либо врождённом отсутствии у сотрудников элементарных морально-нравственных качеств (а об офицерской чести и профессиональном достоинстве здесь неуместно даже говорить)…

Здесь сам собой напрашивается вопрос ко всей спекулятивной «мемориальской» ка- марилье: вы и сейчас будете яростно утверждать, отстаивая свою кормушку на людских тра- гедиях, что АНО «Пермь-36» существует исключительно для того, чтобы «репрессии» не пов- торились? Если параллельно вашему кормлению на смену взвешенной и выверенной, выст- раданной и поставленной на научную основу советской исправительно-трудовой системе повсеместно вырастают монстры, описанные в «Обращении…», для чего вы транжирите умо- помрачительные бюджетные средства и морочите людям головы клеветой и наветами?!

Помимо этого, нельзя не напомнить о нелепо-репрессивном закрытии судами газет «День», «Дуэль», «К барьеру!» и ряда других периодических изданий, о произвольном чинов- ничьем запрещении тысяч книг, брошюр, произведений искусства.

Остались нерасследованными (списаны на несчастные случаи) факты смерти вид- ных оппозиционных политических деятелей О.Шенина, В.Илюхина, генерала Г.Дуброва, ко- торые вполне обоснованно считаются в народе далеко не случайными, а произошедшими «в нужное время и в нужных местах». И этими именами список подобных смертей не исчерпы- вается, расследование же всякий раз ограничивается его профанацией с удобным универ- сальным истолкованием, рассчитанным на всеядность и легковерность обывательских масс.

Более того, полицейское насилие, применяемое к арестованным и задержанным гра- жданам, широко популяризируется – в залихватски-привлекательной форме – многочислен- ными сериалами и служит морально-психологической опорой ныне действующим работ- никам «правоохранительной» сферы, в которой круговая порука стала важнейшим фактором живучести распространяемого ими зла – вседозволенности и безнаказанности.

Например, то, что сравнительно недавно произошло в Копейской колонии № 6 – бунт на почве издевательств, вымогательства денег, торговли льготами и нормами уголовно-ис- полнительного права (условно-досрочное освобождение, расконвоирование, вывод в коло- нию-поселение и другие блага), беззаконий подпольного теневого производства, после кото- рого главные виновники и коррупционеры остались безнаказанными, – было совершенно, аб- солютно, стопроцентно немыслимо в советской исправительно-трудовой системе.

Вот примеры из моей повседневной жизни и практики. Капитан В. употребил в раз- говоре с осуждённым бранное нецензурное выражение, не заметив моего присутствия, – и  пару дней спустя он стоял, отирая с лица пот, на офицерском суде чести. Младший лейте- нант К. соблазнился изъятой при обыске банкой растворимого кофе – и после суда чести до конца жизни помнил эту злополучную банку. Вольнонаёмный рентгенолаборант К. пытался пронести в зону полкилограмма чая, был задержан и по результатам служебного расследова- ния исключён из партии. Медсестра Б. обратилась с жалобой на грубость малосимпатичного – по поведению – осуждённого, но когда выяснилось, что она в сердцах допустила унизитель- ное для больного выражение, получила выговор в приказе она, а не осуждённый. Красноре- чив и такой факт: в 1980-м году вышедший на пенсию начальник управления полковник В. по разрешению райисполкома приобрёл легковой автомобиль УАЗ-412, а год или больше спустя ему были предъявлены претензии по поводу якобы занижения цены (хотя продавал-то не он – он был покупателем). И вот этот человек – заслуженный работник МВД СССР, участник Ве- ликой Отечественной войны вынужден был – в роли «без вины виноватого» – давать какие-то показания – причём, без ссылок на свою славную боевую и служебную биографию (вины за ним не усмотрели, но настроение основательно подпортили). Разве мыслимо поставить это в один ряд с нынешним многомиллионным генеральским казнокрадством? Примеров можно добавить ещё, однако, полагаю, достаточно и перечисленных.

При такой динамике и метаморфозах – в сторону кратного отрицательного возра- стания (ниже нулевой отметки) показателей уровня бывшей социалистической законности – говорить о какой-то предупреждающей и воспитательной роли псевдомузея, состряпанного меркантильно заинтересованными невеждами для их безбедного кормления на дальнюю пер- спективу, просто безнравственно, аморально. Ибо гораздо уместнее создать музей совре- менного беззакония, выставив в нём образцы шкурно-теневой продукции, упомянутые бу- тылки и швабры в качестве пыточных приспособлений и множество иных изобретений подоб- ного рода. А вот уровень соблюдения соцзаконности, достигнутый в советском исправитель- но-трудовом ведомстве (при всех объективно присущих и заложенных в нём несомненных – и часто неустранимых – недостатках), как и уровень преступности в стране, мог бы стать объек- тивной точкой отсчёта при оценках состояния дел в нынешней системе ФСИН.

Тотальное поражение коррупцией многоступенчатой сферы ФСИН РФ привело к то- му, что она, в сравнении с советской исправительно-трудовой системой, оказалась развёрну- той на 180 градусов, и главной её целью стало не исправление и перевоспитание нарушите- лей законов, а чисто меркантильные устремления – извлечение прибылей с закона и очень часто – личное обогащение любой ценой, без оглядки на моральные нормы и постулаты.

Говоря об активистах «Мемориала», давно пора обратить внимание но одно из внут- ренне присущих им качеств – духовном и психологическом родстве с деструктивной прес- тупной средой. «Similis simili gaudet» («Свой своему рад») – говорили древние римляне. «Скажи мне, кто твой друг – и я скажу, кто ты», – говорит русский народ.  Иначе не объ- яснить их пещерную ненависть к правоохранительной системе, стреноживавшей и, при необ- ходимости, подавлявшей уголовный мир в столь ненавидимый ими советский период новей- шей истории. Склонные к паразитизму, они не приемлют нетерпимое отношение здоровых трудовых масс к преступности как недопустимой язве общества. Интересно отметить, что эта ненависть, принимая самые оголтелые формы, превышает степень враждебности обыч- ных, рядовых осуждённых, внутренне осознающих собственную виновность перед законом и потому адекватно воспринимающих пенитенциарные учреждения и весь их уклад как непри- ятные лично для них, но в принципе жизненно необходимые структурные элементы государ- ства. Готовые предавать всех и всё по-крупному – оптом и в розницу (причём, за кусок пожир- нее, за место под солнцем – потеплее), «мемориальщики» и «музейщики» не способны по- нять, например, ту простую истину, что обусловленная законом и подзаконными актами опе- ративная работа в организации жизни уголовных зон является жизненно необходимой прежде всего в интересах основной массы их обитателей, что без режимных ограничений наказание как профилактическая и воспитательная мера утрачивает смысл, а без участия в созидатель- ном трудовом процессе люди теряют человеческий облик и изобретательно умножают рас- тущий ком преступных проявлений. У этих «мемориальских» радетелей явно атрофированы либо недоразвиты чувство и понимание государственной необходимости.

Отдельного внимания заслуживает тема выявления тайных помыслов «музейщиков», присосавшихся к своей кормушке крепче пиявок, поскольку обращение с финансами и некото- рые хватательные поползновения в «музейном» бытии имеют, мягко выражаясь, весьма со- мнительный характер. На этом грязноватом фоне быстро выцветает и блёкнет всё их опере- ние и иной представляется рьяная «правозащитная» суета – дымовая завеса от общества, за которой обстряпываются совсем иные делишки, авторы которых рано или поздно должны предстать пред немигающими прокурорскими очами. (Однако это тема отдельной статьи.)

Последние выступления «пятой колонны» в Перми стали открытым вызовом за- конной региональной государственной власти. Разумные решения краевых и городских властей о прекращении финансирования дико-безнравственного шабаша под названием «Пилорама», а также о реорганизации АНО «Пермь-36» в нормальный государственный объ- ект культуры (с передачей в ведение министерства культуры Пермского края), оспорены «ме- мориальцами» и их столичными покровителями в администрации Президента, после чего в Пермь спешно выехал «спецназ» активистов «пятой колонны», перед которым с готовностью раскрылись – для разных встреч и прочей антисоветской говорильни – залы, школы, двери ре- дакций. Производились односторонние психологические атаки на школьную молодёжь, кото- рую услужливо собирали местные доброхоты, когда, например, М.Федотов вгонял в стрес- совые состояния (с истерическими реакциями) податливое подростковое сознание – с демон- страцией по телевидению. И этот вызов исторической правде настораживает той наглостью, которая позволяет региональным и столичным идеологическим диверсантам идти напро- лом, с открытым забралом, под прикрытием имени Президента страны (поскольку М.Федотов, В.Лукин и им подобные злобные наветчики-антисоветчики, порвавшие со здравым смыс- лом, входят в его окружение и способны влиять на государственные решения, отфильтровы- вая «наверх» нужную им информацию, – иначе зачем было бы им и зависимой от них инфор- мационной обслуге отсекать от СМИ своих оппонентов?).

По их следам снова зазвучали планы превращения сего псевдомузея в некое не толь- ко общероссийское (по смыслу – «десоветизаторское» и «десталинизаторское») средоточие поставленных на поток методик расковыривания и освежения исторических язв, но и в некий мировой центр подготовки и обучения… однако – повторю вопрос – кого и чему?! Чему обучали в подобных «центрах» на Украине и в Прибалтике, мы уже знаем – результаты обуче- ния обошлись русско-славянскому миру в несколько десятков тысяч смертей молодых людей – в цветущем возрасте, гибелью и физическим уродованием тысяч детей, их сиротством, а также выжженной землёй, разрушением промышленности, жилых массивов, инфраструктуры жизнеобеспечения. «Духовные отцы» потерявших человеческий облик вояк и насильников бандеровского воинства начинали с точно такого же антисоветского оболванивания – с испо- льзованием новейших достижений изощрённых технологий манипулирования массовым со- знанием, которые покровителями современного нацизма из благословляемых ими США по- ставляются всюду, куда они несут «свободу и демократию» по зову «пятой колонны».

И то, что именно столичные политические мракобесы кинулись спасать антикультур- ную клоаку АНО «Пермь-36», отринув здравый смысл и нормы приличия и фактически под- ставляя Президента, наводит на очень серьёзные и тревожные раздумья: кому и для какой глубинной цели нужен этот искусственно сляпанный объект, на котором, помимо всего про- чего, был уже приготовлен большой корпус бывшей казармы в качестве гостиницы для закор- донных гостей, чьи страны сделали всё возможное ради разжигания украинской трагедии?

Известно меткое выражение: история учит только тому, что никого ничему не учит. По- этому и отдельные деятели (как и рядовые граждане), и целые государства не столь уж редко наступают на одни и те же грабли. Чем и объясняется нынешнее поочерёдное сокрушение заокеанским чудовищем-спрутом облюбованных к закланию стран и народов по одним и тем же сценариям, «цветные» и иные бандитские «революции» кроятся по одним, давно раз- работанным, лекалам и осуществляются одним и тем же наборам приёмов и средств. Но все мы воочию видим (а следовательно, должны понимать и правильно оценивать!) конкретные приготовления вражеских формирований и у границ России, и на создаваемых плацдармах внутри нашей страны – в расчёте на могущественную и разветвлённую «пятую колонну».

Поэтому сегодня как никогда более современно звучит антифашистский призыв чеш- ского патриота Юлиуса Фучика, павшего в неравной борьбе: «Люди, будьте бдительны!»

К большому сожалению, умышленная фальсификация отечественной истории, антидуховное растление ложью сознания студенческой, рабочей и предпринимательской молодёжи – в особенности же детей школьного возраста! – не только не признаётся законом как преступление, но – в силу 25-летней деструктивно-разлагательской деятельности вы- шеупомянутого СМРАДа – находит поддержку и оправдание у значительной части обыва- тельских масс, падких на чисто внешние эмоциональные всполохи при поверхностном взгля- де на вбрасываемые цифры, домыслы (которые лжецы пытаются выдать за факты) – и без попытки осмыслить собственным разумом, а не проглатывать их как устрицу.

Поэтому борьба с многоглавой «пятой колонной» продолжается.

Наше дело правое, победа будет за нами. Фальсификаторы Истории не пройдут!

28 ноября 2014 г.

В.М. Ковалёв, заслуженный врач РФ, полковник внутренней службы в отставке,

лауреат премии ФСИН РФ

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.