Аркадий Константинов известен нашим читателям как историк и публицист. Но он пишет и стихи. В том числе, работает над поэмой о Сталине. Публикуем отрывки из неё.

Тщедушный мальчонка из города Гори

Рос вопреки черной оспе и кори.

Сын сапожника–пьяницы — «бичо Сосо».

Так закрутилось судьбы колесо. (…)

Теперь уже мало кто знает об этом:

Слыл этот парень хорошим поэтом;

В «Иверии», «Квали», других изданиях

Печатал стихи о народных страданиях,

О том, что Отчизна прекрасна,

И о том, что борьба не напрасна. (…)

Уже не орленок, а горный орел;

Товарищей верных в борьбе он обрел.

Стачки. Съезды. Членство в ЦеКа.

Аресты и тюрьмы. По воле тоска.

Шпики искали, жандармы ловили

«Иосифа Виссарионова Джугашвили».

(«Стефина», «Салина», «Кобу», «Като»)

В партии тоже знали про то.

В который уж раз, отследили, схватили.

В Сибирь по этапу пошел Джугашвили…

Семнадцатый год. Из сибирских равнин

Вернулся в столицу «чудесный грузин». (…)

Сталин и Гитлер. Плетется интрига.

На карту поставлены Хельсинки, Рига;

Монеты разменные – Вильно и Таллин…

НКИДовцев так инструктирует Сталин:

«Больна безнадежно старуха Европа.

Следует срочно принять Риббентропа,

С Германией мы, подписавши пакт,

Отсрочим войну…» И отсрочили, факт.

Сдвинулись к Бугу и Сану границы.

Над Польшей взметнулись разрывов зарницы.

Французы? Увы, устарела давно

«Стратегия линии Мажино».

Деладье с Чемберленом войны боятся,

А, посему, из всех сил стремятся,

Гитлеру новый подбросив кусок,

Направить агрессию на Восток.

Ну, а позиция финского сейма

Негибка, как Линия Маннергейма».

Правда, не сразу склонили спины

И отступили упрямые финны.

Доты бетонные. Грохот и пламя.

Реет над Выборгом красное знамя.

«Принимай нас, Суоми, красавица,

А Маннергейм пусть от злости задавится». (…)

Весна сорок первого. Счет на недели.

План «Барбаросса». Намечены цели.

Дата за датой… Довериться надо

Рихарду Зорге и Шандору Радо? (…)

Грянуло! Вновь лихолетье кровавое!

«Ни шагу назад!». «Наше дело правое!» —

Советский народ, как одна семья.

«Братья, … к вам обращаюсь я…

На врага, как один, вперед!

Каждого Родина-мать зовет!» (…)

Мы отступаем, а немец прет.

Но если комбат из остатков рот.

Хотя бы полсотни бойцов соберет, —

Хрипит перекошенный яростью рот:

«За Родину, Сталина! Мать Вас!… Вперед!» (…)

Воздушный налет. А к фугаскам — листовки:

«Иваны, сдавайтесь! Бросайте винтовки!

В плену будет вдоволь махорки и водки,

Вас дома заждались, тоскуют молодки».

Схемы «котлов». Дескать, сплошь окружения;

Стрелами – Вермахта блицпродвижения.

Мол, Сталин сбежал, мол, Москву захватили,

Мол, к нам перешел лейтенант Джугашвили.

А вот мегафонная пасть оскалена:

«Поднимайся, народ, против Сталина!»

В РОА, мол, приток добровольцев массов;

Во главе этой армии Власов». (…)

Орды фашистские ввергнуты в прах.

«Великому Сталину – слава в веках!» (…)

Потсдамская встреча. Стоило свеч!

Об атомной бомбе заходит речь.

О той, что — поныне преданье свежо —

«Большая дубина» для «дядюшки Джо».

Не поддаваясь на грубый шантаж

Внешне спокоен был лидер наш.

«Что ж, поотстали мы в этом от Штатов;

Поторопитесь, товарищ Курчатов». (…)

Похоронные марши надрывно рыдали

Взревели гудки, предприятия встали

На тридцать минут. Это умер Сталин.

Колонны людей. Им не видно конца:

«Хороним Учителя, Друга, Отца…».

Дикторский голос суров и печален:

«Горе безмерно… Скончался Сталин»…

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.