На управленческом «Олимпе» Прикамья – очередной «шмон-перетряс». На этот раз — в минсоцразвития. «Колют» зама — Сергея Большакова. При этом ни гу-гу о том, что же вменяется ему в вину. По одной версии, силовики «копают» под всю команду губернатора, желая её скомпрометировать; по другой — заметаются следы, в опасении новых «зачисток».
Вспомните: по такой же схеме силовики ранее «перетряхнули» министерство физкульт-спорт-туризма. В конце июля опера ФСБ взяли экс-замминистра Руслана Садченко, который дал показания против шефа — Павла Ляха и тот был арестован «за злоупотребление должностными полномочиями» (ч.2 ст. 285 УК РФ). «На нарах» оказался и министр транспорта Алмаз Закиев (причиной могли стать сговоры с фирмами при конкурсах на строительство дорог). Аналогичным образом расстался с креслом министра строительства и ЖКХ Виктор Федоровский…
Этот список можно продолжать и продолжать. Однако важнее выявить суть иллюстрируемого им явления. Идет псевдоборьба с коррупцией в эпоху очередного передела собственности и власти.
«Заказные» законы, закулисное лоббирование, фальсификация при проведении выборов, устранение политических и экономических конкурентов, рейдерство с участием силовых структур и т.п. — это главная, самая опасная, одновременно наименее уязвимая часть отечественного коррупционного рынка. Именно здесь решаются самые масштабные задачи: только вывоз капитала из страны по этой «линии» ежегодно составляет порядка $25 млрд. Здесь «крутится-вертится» около четверти отечественного ВВП. На рынке коррупционных услуг практически монопольно царит исполнительная власть. Отсюда — битвы жаждущих приобщиться к ней и в ней удержаться. Один высокопоставленный чиновник в беседе с автором посетовал: сокращаемые чиновники «расценивают случившееся с ними как изгнание из рая». Я бы выразился прозаичнее – от кормушки.
«Рыба гниёт с головы, а чистят её с хвоста». Сперва с элитной коррупцией бороться надо бы. Ведь она форма существования наших властных кланов, примыкающих к ним лиц и структур.
Так называемая антикоррупционная борьба в основном сводится к кампаниям преследования «мелкой рыбёшки и, пореже, «середняков». «Крупную дичь» отстреливают исключительно штучно, «на заказ» — в качестве «козлов отпущения»- как дань общественному мнению и – в ходе переделов власти и собственности — для санитарной выбраковки из стад «зубров»-коррупционеров нежизнеспособных особей. Посему, мол, «тащи и не пущай» педагогов, которые сборами-поборами денег с родителей учеников пытаются хоть как-то заделать бреши в замаянных бедностью школах, купно со столь же обделенными работниками дошкольных учреждений, врачами, мелкими муниципальными клерками, полицейскими… Они и выживают-то в основном благодаря «прямым дотациям» со стороны населения.
Низовая коррупция — это с точки зрения маленького человека необходимый, а зачастую и единственный «буфер» между далекими от реальности, неоправданно суровыми, запредельно бюрократизированными официальными нормами и институтами и повседневным экстримом нашего бытия. В том-то и «фишка», что в нужном месте, в нужный момент систему можно «подмазать», чтобы хоть на миг развернуть ее лицом к человеку. Для берущего взятка — источник дополнительного дохода. Для дающего — средство заставить власть служить обществу, средство защиты от тупости, произвола и неповоротливости того или иного органа. Государство, призванное создавать разумные приемлемые для подавляющего большинства граждан правила игры, с этим делом явно не справляется.
Корпорация управленцев сверху донизу, отдельный чиновник не только прекрасно осознают свою неспособность что либо кардинально изменить в лучшую сторону, но и выгоды, которые можно извлечь из этого для себя.
Налицо «клептократия» — государственно организованная власть воров. О том, как и почему таковая действует, еще в ХIХ столетии писал М.Е.Салтыков-Щедрин: «Говорят, что русский чиновник есть взяточник и вор. И только благодаря этому обстоятельству Россия еще существует на свете. Да если бы русский чиновник был не вор и не взяточник, на него невозможно было бы найти управу; ни единым пальцем он не шевельнул бы сделать что-нибудь для общества, и тогда вся держава давным-давно полетела бы в тартарары. Поелику же русский чиновник есть взяточник и вор, то существует, по крайней мере, два способа держать его в узде: деньги и страх. Кои два способа и должны обширно употребляться по рассмотрению вышестоящего начальства ко всем начальникам от мала до велика».
Клептократия держится далеко не на одних ворах. Ей «позарез» нужны честные, патриотически настроенные идеалисты, альтруисты, просто верные присяге «служаки». В качестве «стрелков-санитаров», например (см. выше для чего). Таков, например, наш земляк Александр Белых, некогда успешно подвизавшийся на стезе «Ока государева»; когда арестовали его брата – губернатора Кировской области Никиту Белых, Александр посчитал для себя невозможным оставаться на посту начальника Управления Генеральной прокуратуры РФ в Приволжском федеральном округе и подал в отставку. Поступок заслуживающий уважения, но он — ничего принципиально не меняющая капля в море чиновничьего хапужничества.
Итак, коррупция — это проблема не взяток, а неэффективности самой системы. Причины, порождающие коррупцию (в том числе, порочные методы госрегулирования), с одной стороны, приводят к колоссальному ущербу от нее; с другой — коррупция является стихийным методом компенсации этих причин. Проще говоря, «клин клином вышибают».
Полагать, что верховная и региональная власть «всерьез и надолго» занялись искоренением коррупции внутри самое себя могут только совсем уж наивцы от политики. Ведь бороться с коррупцией надо прежде всего совершенствованием законодательства, приближением его к реальным потребностям общества (а не самой бюрократии, как ныне), утверждением справедливого порядка в экономико-хозяйственной сфере, армии, правоохранительной и судебной системах, кардинальными преобразованиями систем образования и здравоохранения… Короче:
Пока не падёт воровская власть,
Чиновник, как крал, так и будет красть!

Аркадий Константинов

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.