100 лет Советским органам охраны правопорядка

Октябрь 1917-го. Пользуясь бессилием дилетантов, взявшихся, «на общественных началах» охранять общественный порядок, преступники, ряды которых пополнили амнистированные Временным правительством рецидивисты (их тогда с горькой иронией называли «детьми Керенского»), «идейные экспроприаторы» — анархисты, дезертиры, распоясались вконец. По стране прокатился шквал погромов. Не избежало их и Прикамье.

Не сметь грабить!

2 ноября в Перми беснующиеся толпы захватили несколько винных погребов, через день ворвались на пивзавод и примыкающие к нему склады. «Улицы разбитых фонарей», а таковой стала та же Сибирская, погрузились во тьму, ощерились разгромленными витринами. Потерявшая человеческий облик пьянь – кто «именем революции», кто под черносотенными лозунгами носилась по городу. Всех объединял один: «Грабь награбленное!!!». Отложив на время усобицы, им противостояли «белоповязочная милиция» Пермской городской думы и уездных земств, «комитеты по борьбе с анархией», избежавшие разложения воинские подразделения, квартальные и сельские дружины самообороны, отряды Красной гвардии. А ещё организованная на пробольшевистской основе молодежь. Её руководитель Алексей Щукин стал первым начальником Пермской губернской милиции. Начальник Лысьвенской рабочей милиции Александр Белобородов позднее стал наркомом внутренних дел РСФСР (см. фото). До поста замначальника Главного управления милиции НКВД СССР дослужился начальник Пермской красногвардейской пулеметной команды Николай Быстрых.

За всё в ответе

Милицейские формирования Прикамья альтернативные советским были разоружены и расформированы в ночь с 4 на 5 января 1918 года.
Ответственность на новоиспеченных стражей правопорядка легла огромная. Служба протекала нелегко. Об этом со всей очевидностью свидетельствуют архивные документы. Нет-нет да наткнешься на упоминание о вооружении милиционеров допотопными «смит-вессонами» и «берданками», о лаптях, о скудном питании…
Лихолетье кардинальным образом изменило облик преступности. В структуре ее снизился удельный вес карманных краж: велика ли прибыль «щипать» обесценившиеся деньги — миллионы-«лимоны». Тем более их подделывать. Зато резко возросло количество убийств, грабежей и разбоев, краж скота, самогоноварения, спекуляции. Города полнились беспризорной шпаной, не брезговавшей ни «форточничать», ни «тырить на хапок» с лотков и прилавков. Как-то раз на кунгурском базаре во время облавы захватили троих злоумышленников, систематически грабивших торговок. По ходу дознания выяснилось, что и сами пострадавшие не безгрешны: на начинку пирожков шло собачье и кошачье мясо. Оно, конечно, голод не тетка, однако прикрыли-таки стражи правопорядка живодерную коммерцию.

Опера, на выезд!

Новая система сыска возникла в Советской России с учреждением Центрального управления уголовного розыска. Из-за острейшей нехватки квалифицированных кадров, в него принимали и дореволюционных «сыскарей» — при условии, что те «1) незаменимые специалисты; 2) не участвовали в политическом сыске». Каждая кандидатура подлежала согласованию с советскими и партийными инстанциями. Лишнее подтверждение тому – пожелтевшие страницы «Переписки Пермского губернского управления РКМ о допущении на работу в милиции лиц, ранее служивших в полиции». Надо признать: большинство старых «спецов» доверие оправдало. Хоть и в разрозненном виде, но сохранилась база данных об их «подопечных» из числа воров, бандитов и аферистов. Сохранилось и профессиональное самоназвание – «легавый». Тогда оно не носило негативного смысла, а напротив, подчеркивало готовность неустанно нестись по следу преступника, а, разыскав, вцепляться в него мертвой хваткой.
Сплав опыта и революционного энтузиазма позволял внедрять более действенные способы борьбы с криминалом. К примеру, агнтурная работа имела целью не только выявлять злоумышленников,и предупреждать преступления, но и вносить раскол в воровское сообщество, направляя на путь исправления тех, кто решил «завязать». Помните: «Там она сидела с лягавыми на пару…»? Хит «Мурка» отражает смятение охватившее и «шестерок»-юнцов, и бывалых «паханов».

Из боя в бой

Межу тем, страну охватил пожар гражданской войны. Это потребовало организовать милицию «на основах Красной армии». Довелось повоевать — и на фронте, и в тылу, поучаствовать в облавах и репрессиях, обеспечивать проведение продразверстки. Поэтому, в Прикамье, например, создавались сводный милицейский полк, 17-я отдельная милиционная бригада, мобильные конные подразделения «для поимки белых партизан», «заградвахты» против спекулянтов-мешочников на вокзалах, пристанях и у въездов в города (по существу – густая сеть блокпостов). Станционное хозяйство, железные дороги, безопасность пассажиров и сохранность грузов стали заботой транспортной милиции. Подлатали пару моторных лодок — и вот уже функционирует речная милиция.
Разумеется, не обошлось без потерь; так, в числе первых погибли четверо суксунских и двое чёрмозских милиционеров. Затем счёт пошёл на десятки и сотни… Вечная им память и слава!

Строкой документа

Постановление Наркомата внутренних дел РСФСР (НКВД) «О рабочей милиции» от 10 ноября 1917 г. закрепило «общественно-добровольный» статус советских стражей правопорядка. Военные и гражданские власти обязывались лишь «снабжать их оружием и техническими средствами». Однако жизнь быстро внесла требуемые коррективы. В результате «рабочее-крестьянская охрана, она же – милиция» стала функционировать «… как постоянный штат лиц, исполняющих специальные обязанности.
В Пермском краевом госархиве сохранились, датированные 1918-1919 годами уникальные документы, подтверждающие, что, наряду с «охраной революционного порядка и гражданской безопасности трудящихся», милиция призвана была «оповещать население о распоряжениях органов Советской власти», контролировать соблюдение твердых цен на продукты промышленности и сельского хозяйства», «наблюдать за выполнением санитарных правил и мероприятий», «регистрировать имущество, оставленного гражданами, бежавшими с белыми», выявлять и вылавливать дезертиров, «принятие мер по борьбе со стихийными бедствиями»… Рядовым милиционерам надлежало «быть вполне грамотными» (под этим подразумевались умение, как минимум, читать, писать и считать, составлять простые документы. Они должны были «являть собой пример культуры и воспитанности», в частности, опрятно содержать обмундирование и амуницию, «не допускать матерных выражений», «не грызть семечки», «не держать руки в карманах».
Изданный тогда же циркуляр НКВД гласил: «Советская милиция в первую очередь охраняет собственность и интересы общенародные – рабочего класса и беднейшего крестьянства. Частные интересы и частная собственность охраняются ею только потому, что в этой охране заинтересованы все рабочие и беднейшие крестьяне, ибо и она, эта частная собственность, в конечном счете, целиком принадлежит им».

Аркадий Константинов