Выборы прошли, а ощущения того, что вот уж сейчас-то всё пойдёт по-новому у россиян нет. Ведь застарелые проблемы ещё больше обостряются. И больнее всего они отражаются на молодёжи. Ситуация в нашем регионе – тому подтверждение.
По прежнему болезненно ощущается отток не нашедших себя здесь молодых специалистов. Соцопросы раз за разом выявляют схожую мотивацию этого: отсутствие достойной зарплаты и шансов трудоустройства по специальности, сложность начать свой бизнес, сильную коррупцию, плохую экологию… Исследователи отмечают: «Миграционные настроения обусловлены тем, что, по мнению опрашиваемых, они не востребованы в Перми. Среди других причин — дорогое жилье и плохо развитая социальная и транспортная инфраструктура».
Посмотрите, какой мизерный процент выпускников факультетов иностранных языков вузов идут работать в школы, тем более, сельские. Разорение Камского судоходства вынуждает курсантов Пермского речного училища уезжать на иные реки и моря. Банкрот даже Мотовилихинский гигант. Надо ли напоминать, как это аукается на перспективах трудоустройства студентов Славяновского колледжа?
Ещё тревожней – сложившийся демографический тренд. Молодёжь страны исчисляется примерно в 30 млн (из них в Прикамье около полумиллиона). К 2025 г., страшно звучит, прогнозируется убыль примерно  до 25,5 млн. Самая большая брешь — в  наиболее продуктивных в плане трудовой активности, деторождении и т.д. группах: 23 — 30 летних. На 36 % падает количество 30-летних в 2025 г., на 50 % — 25-летних.
Куда хуже, чем в Перми (всё ж таки – мегаполис), в обезлюживающейся глубинке — моногородах, ПГТ, сёлах. Укажу, к примеру, лежащий в руинах посёлок Шумихинский, что в Гремячинском районе. Перед выпускниками тамошней школы альтернатива: либо сразу становиться безработным, либо уезжать. Данные относительно края, в целом, показывают: регион по удельному весу молодёжи к основному населению уже в точке 2025 г. Такие показатели сравнимы со своего рода необъявленной войной, в которой страна и край несут ужасные потери.
К чему сводятся попытки власть имущих улучшить ситуацию?  Есть идея — создать своего рода центры притяжения, стимулирующие юношей и девушек к тому, чтобы оставаться здесь. Бесспорно, чем круче и интереснее, тем скорее молодой человек здесь останется. Насоздавали: эпатажный Музей современного искусства, скандальные постановки Театра Театра, скульптуры типа «Буквы П»…
Всё менее возможностей для занятия спортом. Куда же уходят выделенные на его развитие средства? Вот на днях руководитель КСП Г.Тушнолобов доложил краевому заксобранию, мол, злоупотребления выявилась. Да, но большая часть их относится к периоду 2015–2016 гг., когда Геннадий Петрович возглавлял краевое правительство, а все те, кто воровал, злоупотреблял и неэффективно расходовал казённые деньги, были его подчинёнными. Считайте сами: нарушений использования бюджетных средств выявлено на 3,8 млрд руб. Из них 3,2 млрд — приходится на государственную программу «Развитие физической культуры и спорта». Ни один из показателей эффективности данной программы так и не был достигнут. Вспомните, миллионные «распилы» при строительстве межшкольного стадиона в Суксуне. А кто защищал экс-министра спорта Павла Ляха, когда шло следствие о судьбе присвоении 29 млн руб при реконструкции пермского стадиона «Динамо»? Опять таки Тушнолобов.
С чиркуновских времён официозная пропаганда раздувает лозунги-обращения типа «Пермь – культурная столица», «Найди себя здесь», «Где родился – там и пригодился». Ныне, если что и изменилось, то лишь на уровне чиновничье-аппаратных игр. Так, молодёжную политику из ведения министерства культуры передали в минобразования. «Красиво упакованные» паллиативы предлагает глава региона М.Решетников.
С молодыми усиленно заигрывают (вспомните хотя бы, как это делалось перед выборами). Но считаются ли с ней и её представителями? Почему промурыжен да так и завис, обещающий «социальные льготы и права» проект закона «О молодежи и государственной молодежной политике в Пермском крае»? Не декоративные ли функции выполняют т.н. молодёжные парламенты– вплоть до «околомуниципальных»? Не слишком ли узок круг тех, кто имеет шанс попасть в т.н. молодёжный кадровый резерв, а из него – на управленческие посты? Вопросы риторические.
Ущемление, я бы даже сказала, — дискриминация молодых – в большом и малом продолжается. «Социальные лифты» если и движутся, то преимущественно на понижение.
Реальная молодёжная политика может осуществляться только в комплексе кардинальных социально экономических и политических преобразований. Именно их предлагают коммунисты. Среди всего прочего: возродить льготный статус выпускников-молодых специалистов и молодых семей, развернуть строительство молодёжных жилищных кооперативов, определить соответствующие кадрово-номенклатурные квоты. Именно тогда вновь заработают «социальные лифты» именно тогда сравняются стартовые возможности.
Это не произойдёт милостью сверху. За это надо бороться, причём, не только избирательным бюллетенем. Поэтому, к нам молодые! В ряды коммунистов и комсомольцев! Идите сами, привлекайте товарищей. Через личное общение, через Интернет-сети.

Ксения Айтакова, и.о.первого секретаря Пермского крайкома КПРФ

Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.